Не успело отгреметь требование Матвиенко покупать всем «безработным» медицинский полис ОМС за 45 тысяч рублей, а на кону уже новая инициатива чиновницы. Теперь она решила разобраться с самозанятыми. Похоже, привычка решать точечную проблему через удар по миллионам русских у наших чиновников в крови.
По мнению Матвиенко, самозанятые не должны вести бизнес. Её логика в том, что самозанятые перестарались и используют упрощённый режим для экономии:
«Если человек держит салон красоты, предоставляет услуги на постоянной основе или фактически управляет маленьким бизнесом, то ему место среди ИП, а не среди тех, кто платит сильно меньше налогов».
Параллельно Матвиенко увидела еще стремительный рост ложных работяг: «Количество ложных самозанятых резко выросло. Сейчас пошла порочная практика, когда, например, в супермаркете продавцы и кассиры – они имеют прямые трудовые отношения с собственниками и руководством – вдруг все стали самозанятыми. В ресторанах – такая же история».
Маскировка самозанятости под трудовые отношения снижает социальную защищенность работников, и таковая схема действительно существует. Более того, возможно Матвиенко здесь в чем-то права, но вопрос здесь в другом. Стоило этот вопрос выносить так кардинально в нынешнее непростое время? Когда более-менее хорошо себя чувствует лишь госсектор, ориентированный на оборонку. Мелкий бизнес еле выживает. Или не выживает вовсе. И вот в это самое время Матвиенко решила показать, что «око большого брата» видит всё.
Она уже даже дала поручение всем профильным комитетам провести анализ ситуации и принять меры для урегулирования данного вопроса.
Предполагается, что государство усилит контроль за использованием режима самозанятости и будет переводить нарушителей на другие, более формализованные виды предпринимательской деятельности.
По публичной реакции на инициативу Матвиенко видно, что заявления председателя Совфеда далеко не у всех вызывают понимание. Обычные люди оставили сообщения чиновнице под постами с этой новостью в ВК.
Анна, репетитор из Москвы, удивляется самому определению:
«Порочная практика? Вы серьёзно? Для кого? Для меня как для матери двоих детей это единственная возможность работать. Я сама выбираю, когда проводить уроки, успеваю и к детям в школу, и по делам. Регистрация заняла 10 минут в приложении. Это спасение, а не порочная практика».
Никаких формальных трудовых отношений здесь нет и быть не может, потому что формат услуги сам по себе индивидуален. То же подтверждает Михаил, IT-специалист из Новосибирска:
«Матвиенко хоть знает, что говорит? Совфед вообще в курсе, что такое современная экономика? Я работаю с тремя заказчиками одновременно, мой офис – это мой ноутбук в любой точке страны. Самозанятость – это гибкость. Хотите загнать всех обратно в офисы с 9 до 18? Так уже не работает».
Чем более оцифровывается экономика, позволяя выполнять свою работу дистанционно, тем меньше к ней применимы принципы традиционного трудового договора. Именно поэтому заявления о том, что самозанятые должны перейти в ИП, «если они работают постоянно», воспринимаются в штыки.
Ольга, швея из Екатеринбурга, наглядно поясняет разницу:
«А кто тогда мы? Я официально плачу налоги, у меня есть справка о доходах для банка. Я не ИП, поэтому мне не нужны кассы и бухгалтерия. Это мой осознанный выбор. Зачем создавать новые барьеры для людей, которые просто хотят честно работать?»
Она подчёркивает, что самозанятость – это не способ скрыть бизнес, а способ не утонуть в операционных обязанностях, не имеющих отношения к реальной работе.
Самозанятость стала шансом для тех, кто не может открыть ИП или боится рисков. Сергей, мастер по ремонту из Казани, объясняет:
«После увольнения с завода самозанятость помогла мне встать на ноги без рисков и первоначальных вложений. Это старт, лифт для маленького бизнеса. Если бы пришлось сразу открывать ИП, многие просто побоялись бы и ушли в тень. Вы этого хотите?»
То есть самозанятость – не способ сэкономить на налогах, а спасательный круг, который при правильной поддержке может перерасти в устойчивый малый бизнес, когда можно будет уже открывать ИП. И, вероятно, уже в другое время, не во время СВО.
Принудительный перевод таких людей в ИП может дать обратный эффект, потому что заниматься полноценной предпринимательской деятельностью без финансовой подушки просто страшно.
Мария, кондитер из Краснодара, подчёркивает:
Да, проблем хватает – больничные за свой счет, отпуск – только пока есть деньги. Но это лучше, чем ничего! Вместо того чтобы рушить работающую систему, может, подумаете, как дать нам эти социальные гарантии в рамках этого же статуса?»
А это мнение уполномоченного по защите прав предпринимателей в Москве Александра Любосердова:
«Надо сказать, что эти люди ограничены максимальным годовым доходом в размере 2 млн 400 тыс. рублей в год, а значит они занимаются достаточно неприбыльной и тяжёлой деятельностью. Любая попытка дожать их или «плотно заняться», или ещё что-либо неминуемо приведёт к окончательному уходу этих людей в тень».
Да, нечего сказать, в тот момент, когда государство должно проявить лояльность к своим гражданам и даже на что-то закрыть глаза, не осложняя и без того сложную жизнь, когда в режим нон-стоп — пандемия, СВО, санкции, мигранты, запрет всего русского, — и вот в этот Матвиенко хочет показать какая она принципиальная и, видимо, проницательная…
