В ноябре 2025 года Россия официально уведомила Финляндию о прекращении действия двух ключевых статей двустороннего энергетического соглашения по реке Вуокса — водной артерии, связывающей Ленинградскую область и Карелию с восточной Финляндией. Причиной, как следует из распоряжения премьер-министра Михаила Мишустина от 2 ноября, стал «односторонний отказ Финляндии от закупок российской электроэнергии». В ответ Москва заявила: «Россия больше не обязана поставлять компенсационную энергию по договору».
Но что такое «компенсационная энергия» — и почему её прекращение может ударить по финской энергетике серьёзнее, чем кажется на первый взгляд?
География — это судьба
Река Вуокса, берущая начало в озере Сайма (Финляндия), пересекает российско-финскую границу и является классическим примером трансграничного водотока. Однако ключевое гидротехническое сооружение на ней — Светогорская ГЭС — расположено на российской территории выше по течению. Ниже, уже на финской земле, работает знаменитая ГЭС Иматра, построенная ещё в 1940-х годах.
Это расположение даёт России естественное стратегическое преимущество: именно российская сторона контролирует объём и режим сброса воды, от которого напрямую зависит напор и выработка на финской станции. Теоретически, Москва могла бы максимизировать собственную генерацию, ограничивая сток в ущерб Иматре — но на протяжении десятилетий этого не делала.
Почему? Потому что еще СССР добровольно принял на себя юридические обязательства в рамках Соглашения 1958 года между СССР и Финляндской Республикой «о совместном использовании водных ресурсов реки Вуокса в целях производства электроэнергии». Этот документ стал редким примером «энергетического джентльменства» в эпоху холодной войны.
Что было «компенсационной энергией»?
Термин этот — не технический, а договорной. Он обозначал поставки электроэнергии из России в Финляндию в качестве компенсации за снижение выработки на ГЭС Иматра, вызванное режимом работы Светогорской ГЭС. Если, например, российская станция удерживала воду для ночной выработки, финская теряла дневную генерацию — и получала вместо неё российскую электроэнергию по оговорённым тарифам.
Таким образом, «компенсационная энергия» была платой за географическое доминирование: СССР признавал, что его контроль над верхним течением создаёт ущерб соседу, и компенсировал его в энергетическом эквиваленте.
Мощности: что теряет Финляндия?
Сегодняшние параметры станций говорят сами за себя:
— Светогорская ГЭС (Россия): установленная мощность — 59 МВт, среднегодовая выработка — около 350 млн кВт·ч.
— ГЭС Иматра (Финляндия): установленная мощность — 195 МВт, среднегодовая выработка — 1,2–1,4 млрд кВт·ч, что делает её одной из крупнейших гидростанций Финляндии.
Разница в мощности обманчива: несмотря на скромные 59 МВт, именно Светогорская ГЭС управляет водным режимом всей системы. Если Россия теперь откажется от обязательств по стабильному сбросу и компенсационным поставкам, фактическая выработка Иматры может сократиться на 10–20%, то есть на 120–280 млн кВт·ч в год. Это:
— До 15% всей гидрогенерации Финляндии (гидроэнергетика даёт стране ~10% от общего объёма производства),
— Эквивалент потребления 50–70 тысяч финских домохозяйств,
— И дополнительная нагрузка на газовые и угольные электростанции в условиях, когда Хельсинки стремится к углеродной нейтральности.
Почему сейчас?
Финляндия, вступив в НАТО в 2023 году и полностью прекратив импорт российской электроэнергии с 2022-го, демонстративно дистанцировалась от энергетического сотрудничества с Москвой. Российская сторона, в свою очередь, больше не видит смысла выполнять обязательства, основанные на принципе взаимности.
Как заявил представитель МИД РФ: «Если Финляндия не желает участвовать в совместной энергетической системе, она не может требовать привилегий, вытекающих из этой системы».
Интересно, что финская энергокомпания Fortum заявила, что «не получала уведомлений о расторжении соглашения». Это говорит о том, что Хельсинки до последнего надеялся, что добрая Москва не станет наказывать бедный чухонский народ. Но Москва, к удивлению «партнеров», стала в последнее время какой-то мстительной, чего за ней ранее не замечали.
Вода как оружие
Отказ от «компенсационной энергии» — это не просто бухгалтерская корректировка. Это возврат к суверенному контролю над трансграничным ресурсом, подчёркивающий: когда исчезает доверие, исчезает и сотрудничество. В свое время СССР добровольно пошел на заключение договора, расчитывая на добрососедские отношения. Они таковыми долгое время и были.
Но сейчас Россия, обладая верхним течением Вуоксы, всегда имела рычаг. Раньше она его не нажимала — из расчёта на долгосрочное партнёрство. Сегодня, в условиях, когда Финляндия стала частью антироссийской коалиции, этот рычаг возвращён в актив стратегического сдерживания.
Для Финляндии это означает не только потенциальные потери в энергетике, но и новую уязвимость в сфере водной безопасности — ведь Вуокса питает озеро Сайма, обеспечивающее пресной водой сотни тысяч жителей.
Таким образом, решение Москвы — это не месть, а восстановление справедливого баланса, нарушенного односторонними действиями Хельсинки. И в этом — глубокий урок для всех, кто считает, что географию можно отменить идеологией.
Впрочем, даже если месть…
