На первый взгляд, 5 декабря 2025 года стал днём, когда Еврокомиссия под руководством Урсулы фон дер Ляйен объявила о намерении использовать замороженные российские активы — до 210 млрд евро, из которых 185 млрд размещены в бельгийском Euroclear — для финансирования Украины. Предлагаемая схема подаётся как «репарационный кредит»: активы якобы не конфискуются, а лишь «используются как залог» для выпуска евробондов, доходы с которых пойдут Киеву.
Часть первая. Фальшивая экспроприация как психологическая операция
Но на деле — никакой реальной кражи не происходит и не произойдёт. Не потому, что ЕС «боится», а потому, что это невозможно без катастрофических последствий. То, что разворачивается в Брюсселе, — скоординированная и системная психологическая операция, направленная на то, чтобы ввести в заблуждение российские финансовые и политические элиты, заставить их поверить в «реальность угрозы» и, в идеале, спровоцировать панику, капитулянтские настроения или ответные действия, которые сами по себе станут поводом для эскалации.
Ведь Россия — не банановая республика. Она — ядерная держава, обладательница одной из крупнейших в мире систем суверенных резервов, ключевой игрок в энергетике, продовольствии и безопасности Евразии. Её активы за рубежом — не частная собственность, а стратегический залог устойчивости мировой финансовой системы.
Именно поэтому реальная конфискация этих активов стала бы фатальным ударом по всей глобальной архитектуре доверия. Каждый владелец капитала в мире — от китайского фонда до саудовского принца — мгновенно осознал бы: если сегодня украсть у России, завтра — у любого. А значит, доверие к западным депозитариям, банкам, валютам — обрушится. И вместе с ним — вся система долларово-европейской финансовой гегемонии.
Поэтому настоящей цели — украсть — нет и быть не может. Есть цель демонстративная: создать иллюзию, что «мы можем», чтобы вынудить Россию пойти на уступки, ослабить СВО, согласиться на «мир на условиях Запада».
Но как только эта операция столкнулась с реальностью, она развалилась на глазах.
Часть вторая. Три стены, в которые врезался Брюссель
Схема Еврокомиссии упирается в три непреодолимых барьера:
1. Международное право
Резервы центральных банков защищены обычным международным правом и национальным законодательством стран ЕС. Даже временное использование без согласия собственника может быть признано незаконной экспроприацией. Как отмечают авторы исследований для Европарламента, такая операция откроет шлюз для сотен судебных исков — против Euroclear, против Бельгии, против самой Еврокомиссии.
А тут еще Международный валютный фонд объявил, что любые действия с замороженными российскими активами должны соответствовать международному и национальному праву, заявила официальный представитель фонда Джули Козак.
2. Позиция ЕЦБ
Глава Европейского центрального банка Кристин Лагард прямо заявила:
«Предложенный Еврокомиссией план выдачи “репарационного” кредита Украине “с натяжкой” обоснован с юридической и финансовой точек зрения… Если мы хотим сохранить Европу как центр верховенства права, мы не должны начинать с нарушения этого принципа».
ЕЦБ отказывается участвовать, поскольку это выходит за пределы его мандата и несёт системные риски для статуса евро как резервной валюты. Без поддержки ЕЦБ — нет кредитора последней инстанции. А значит, любая судебная победа России приведёт к прямым убыткам, которые никто в ЕС не готов покрывать.
3. Нежелание Бельгии нести ответственность
В Euroclear сосредоточены 140 млрд долларов российских активов. Премьер-министр Бельгии Барт де Вевер отказался участвовать в операции, заявив:
«Их передача Украине будет считаться кражей».
Он пояснил: в случае проигрыша иска Бельгии грозит иск на треть её ВВП — около 200 млрд евро. Ни одна другая страна ЕС не согласилась взять на себя такой риск. Даже США предупредили: вся ответственность ляжет на ЕС.
И именно поэтому реальная экспроприация невозможна. Но громкие заявления — продолжаются.
Часть третья. Раскол ЕС: от единства — к хаосу
Пока фон дер Ляйен пытается навязать «общую позицию», ЕС распадается на глазах:
— Венгрия и Словакия готовят совместный иск против ЕС за запрет импорта российского газа и нефти. Глава МИД Венгрии Петер Сийярто заявил:
«Как только в Брюсселе состоится окончательное голосование по этому решению, мы немедленно оспорим его в суде ЕС».
— Италия приостанавливает участие в программе PURL по закупке оружия для Украины. МИД объяснил: «Ведутся переговоры о возможном перемирии».
— Финляндия отказывается давать гарантии безопасности Киеву. Премьер Петтери Орпо подчеркнул:
«Гарантии безопасности — это очень серьёзное обязательство. Мы не готовы их давать».
— Бельгия не только отказывается конфисковать активы, но и ставит под сомнение саму идею поражения России. Де Вевер заявил в интервью La Libre:
«Россия “не потеряет” войну на Украине. Ожидания её поражения — сказка».
Это — не просто раскол. Это крах единого фронта. И он напрямую связан с военными успехами России на поле боя. Чем больше территорий возвращается под контроль РФ, чем сильнее давление на линии соприкосновения, тем быстрее европейские элиты начинают искать выход из ловушки, в которую их загнал Брюссель.
Часть четвёртая. Фон дер Ляйен: провал на всех фронтах
Урсула фон дер Ляйен, воспитанная в душе гитлеровского реваншизма, — не просто «неудачливый лидер». Она — символ системного кризиса еврорежима.
Её инициатива по активам — авантюра, призванная спасти её репутацию после крупнейшего коррупционного скандала в ЕС в XXI веке, связанного с Дипломатическим колледжем, по поводу махинаций в котором была задержана прокуратурой, а вчера уволена его директор, бывшая еврокомиссар по международным делам Могерини.
Официальный представитель Венгрии Золтан Ковач язвительно отметил:
«Забавно, что Брюссель поучает других “верховенству права”, в то время как его собственные институты напоминают сюжет криминального сериала».
А рупор брюссельской элиты — Politico — в ответ на отказ Бельгии участвовать в краже активов назвал её «российским активом». Это уже не политика — это паранойя умирающей системы.
Часть пятая. Главный вывод: кража = сигнал к глобальной войне
Здесь необходимо подчеркнуть ключевую стратегическую истину, которую многие упускают:
Если активы России реально похитят — это будет не финансовая операция. Это будет сигнал к общенациональной мобилизации и приведению Вооружённых Сил в полную боевую готовность. Может быть это имел в виду российский МИД, предупредивший, что Россия преподнесет сюрприз Европе, если та решит ее ограбить.
Потому что конфискация суверенных резервов ядерной державы — это не санкция. Это акт агрессии, равносильный военному нападению. Это означает, что Запад окончательно списал Россию со счетов, не считает её полноценным субъектом мирового порядка и готов к глобальному конфликту.
Именно поэтому реальной кражи не будет. Но угроза используется как инструмент давления — чтобы сломить волю, заставить пойти на уступки, остановить СВО.
Однако именно эта угроза оборачивается против самого ЕС. Она обнажает:
— юридический нигилизм Брюсселя (статья 122 применяется к стране, не входящей в ЕС);
— финансовую безграмотность (игнорирование предупреждений ЕЦБ);
— политический раскол (бунт Бельгии, Венгрии, Словакии);
— и моральное банкротство (заявления о «непризнании решений иностранных судов»).
— тупость правящей в Брюсселе верхушки. Причем поголовно.
Конец еврорейха начался в Euroclear
«План Барбаросса» фон дер Ляйен — провал на всех уровнях. Он не укрепил позиции Украины. Он не ослабил Россию. Он разрушил доверие внутри самого ЕС.
Брюссель попытался обмануть систему, используя «право силы» вместо «силы права». Но система дала обратный удар. И теперь еврорейх, построенный на иллюзии «общих ценностей» и «правил», начинает рассыпаться.
Россия, между тем, не дрогнула. Потому что понимает: пока активы не тронуты — это блеф. А блеф — ломается уверенностью, стратегией и победой на поле боя.
Именно поэтому главное оружие России сегодня — это её стойкость.
Именно поэтому каждый взятый населенный пункт на т.н. Украине — это удар по Брюсселю.
Именно поэтому каждый отказ европейской страны участвовать в авантюре — это шаг к новому миру.
Мир, в котором решает не Брюссель, а реальная сила.
И Россия в нём — не на обочине, а в центре.
